Необычный особняк
Автор дома – легендарный архитектор Лев Кекушев. Его называли отцом московского модерна. Насколько ценили и уважали творчество мастера, можно судить по высказыванию о нем в «Архитектурной Москве» (1911 год): «Это он построил одно из популярнейших и интереснейших зданий в Москве для Г.И. Хлудова. Это он старое, никуда не годное здание на Арбате превратил в уютнейший и любимейший ресторан Москвы – «Прагу». Это он построил особняк «со львами» на Остоженке. Это его особняки выделяются на Поварской».
Особняк в Глазовском переулке первоначально задумался как собственный дом архитектора. Над будущим семейным гнездом Лев Кекушев работал, не жалея фантазии и средств. Строительство началось в феврале 1898 года, когда у него родился первый сын Николай, и закончилось через 10 месяцев. Помимо дома были построены сараи, помещение для кучеров и дворников, конюшня.
Особняк облицован небольшим прямоугольным боровичским кирпичом, для декоративных элементов был использован тарусский мрамор. Здание имеет угловую лоджию и мозаичное панно работы Вильяма Валькота с изображением подводного мира. Рисунок рамы каждого окна индивидуален. Архитектор описывал свой дом так: «Потолки в кабинете и столовой обработаны в балочку с кессонами и живописью между ними; гостиная с ореховым потолком и панелью в японском характере. На втором этаже отделка простая: на стенах – обои и масляная краска. Парадная лестница – железный каркас, дуб. Облицовка стен в ванных и кухне – фарфоровые плиты; полы вестибюля и кухни выложены металлическими плитами»
Обратите внимание на верх маленькой угловой колонны – она выполнена из металла
Особняк во времена Первой мировой и Октябрьской революции
В особняке гостили музыканты, гастролирующие по России. Одна из забавных историй связана с Клодом Дебюсси: он обучил дрозда Кусевицких насвистывать его мелодию. Дрозд так хорошо освоил этот навык, что даже композитору Александру Глазунову не удалось переучить птицу.
Золотое время дома прервала первая мировая война. Доходы супругов резко сократились, и они переселились в более скромную квартиру напротив.
Пустой холодный дом купил банкир и промышленник Алексей Мещерский, который вселился туда с любовницей и детьми от первого брака. «Сразу завелись там две собаки, ряд приживалок, и… мой отец почувствовал себя, наконец, вполне счастливым, покинув в течение трёх дней прежнюю семью и, главное, свою первую жену, с которой никогда не был счастлив»; жили они в Глазовском «широко, всё было, что надо, и больше того» – писала дочь промышленника. Радость закончилась вместе с Октябрьской революцией.
Мещерский был успешным предпринимателем – его называли «Русский Форд». Он владел трестом из двух заводов. После прихода к власти Ленин вел переговоры с Мещерским о создании смешанных государственно-капиталистических трестов. Закончилось все тем, что Ильич обозвал банкира жуликом и поместил в Бутырскую тюрьму. В 1918 чудом Мещерского выпускают – этому предшествовала детективная история с вымогательством денег у жены за освобождение, которая от беспомощности и отчаяния обратилась к знакомому адвокату; в итоге вымогателей арестовали, а промышленника выпустили. Сразу после освобождения он через Петроград покинул Россию.
До 1919 года в доме жила прислуга Мещерских. Позже особняк национализировали и превратили в детскую библиотеку, которую несколько раз переименовывали. В 1927 году в доме сделали детский сад. С конца 40-х и до 90-х в особняке находилось посольство Аргентины. В 1992 году дом Листа получил статус объекта культурного наследия федерального значения. А еще через 11 лет он был отдан представительству Калужской области.
Первый султанский дворец Стамбула
Мехмед Завоеватель отказался использовать в качестве своих резиденций дворцы прежних византийских императоров: Большой Дворец находился в упадке, а Влахернский находился на значительном удалении. В Константинополе Мехмед пробыл около месяца, а затем вернулся в Эдирне. Но успел распорядиться о начале строительства резиденции в завоеванном городе.
Греческий историк Дука сообщает, что место для дворца выбрал сам Мехмед, и оно считалось очень удачным: бывший Форум Тавра, площадью около 140 000 м2. Во времена расцвета Византии по периметру площади стояли прекрасные церкви. А вот на самой площади был невольничий и скотный рынки.
От Форума Тавра не осталось почти ничего. По форме он напоминал Форум Траяна в Риме (на иллюстрации)
Строительство началось в 1454 году, а закончилось не позже 1458 года. Михаил Критовул, другой историк, пишет, что в 1455 году султан нашёл дворец «блестяще построенным, так же как и стены, и крепость (Йедикуле). Мехмед был так доволен, что наградил ответственных деньгами и роскошными халатами и другими вещами».
Казалось бы, что здесь могло пойти не так? Ведь султан был доволен. Возможно, грек что-то напутал, ведь фактически строительство дворца продолжалось до 1458 года. Но факт есть факт — уже в следующем году Мехмед затеял новую стройку дворца, известного сегодня как Топкапы. Он и стал новой резиденцией и отражением величия новой империи. Тогда как дворец на бывшем Форуме Тавра получил обидное «старый» (Эски Сарай) и по сути стал главным гаремом Османской Империи на следующие полтора века.
Что из себя представлял старый дворец
Самое раннее изображение старого дворца — гравюра венецианца Джованни Андреа Вавассоре, напечатанная в 1520 году, но сам рисунок был сделан в 1479, то есть во время правления Мехмеда II. Дворец окружен двумя стенами, основные постройки находились внутри второй стены. На внешнем периметре видна колонна Феодосия.
Старый дворец на гравюре венецианца Джованни Андреа Вавассоре (Seraglio vechio – старый дворец)
Сами стены были облицованы свинцовыми плитами, которые изъяли из опустевших монастырей. Свободные пространства заполняли сады и газоны, это немного сглаживало ощущения жизни в огороженной крепости. По сообщениям современников, сад внутри дворца был полон экзотических птиц, включая павлинов и страусов. Английский путешественник Файнс Морисон в своих заметках за 1597 год описал как встретил в Константинополе слона и жирафа, животное, которое было практически неизвестно европейцам.
Жираф, посланный турецким губернатором Египта французскому королю в 1826 году
Старый дворец был единственным местом в Османской Империи, предлагавшим систематическое образование для женщин. И он был интернациональным по своему составу, объединяя людей из Азии, Европы и Африки. Новой девушке не нужно далеко ходить в этой Вавилонской башне, чтобы найти ту, что могла бы говорить на её наречии.
Султаны посещали своих женщин лишь по праздникам и особым дням, а время с ними проводили в своих особых комнатах. Также они приезжали, чтобы отдать дань уважения матери и следить за успехами своих детей. Хотя порой султаны пренебрегали своими сыновними обязанностями. Гюльбахар, прабабушка Сулеймана, жалобно писала своему сыну Баязиду II:
Тем не менее, почти уверенно можно сказать, что гарем существовал и в Новом Дворце, причём с момента его основания. Промонторио писал, что в 1475 году в Новом Дворце жили 250 девушек, а в Старом – 150. Помещение для женщин в Топкапы, известное как «зал дев» — небольшое и ограниченное ответвление внутреннего двора, возможно, намеренно не совпадающее со строго линейной планировкой всего мужского дворцового сооружения.
Венецианец Луиджи Бассано, живший в Стамбуле в 1530-х годах писал о Сулеймане Великолепном:
Стамбульцы привыкли к постоянному потоку транспорта между новым и старым дворцами. Помимо самого султана туда-сюда ездили чиновники, гонцы, курьеры и слуги. Так же поступали и наследники-шехзаде — они жили в Старом дворце, но частично получали образование Новом.
Сегодня путь пешком займет около получаса.
Яндекс.КартыЯндекс.Карты
Когда и почему гарем в итоге переехал в Новый Дворец
Считается, что Хюррем и ее свита окончательно переехали в Топкапы после того, как пожар 1541 года уничтожил большую часть Старого дворца. Но более правдоподобна версия о том, что женщина была значительной фигурой в обоих султанских дворцах, и перемещалась между ними, после замужества постепенно превращая новый дворец в свою главную резиденцию .
Старый дворец после пожара 1541 года
Вопреки версии, показанной в сериале «Великолепный Век» Валиде Айше Хафса не жила во дворце Топкапы. Первой матерью султана, оставшейся в новом дворце была Нурбану. При ней Старый Дворец окончательно потерял свое прежнее значение.
Старый Дворец В Стамбуле называли «Дворцом Слёз», но не только лишь потому, что туда со временем стали ссылать ненужных наложниц и гарем умершего султана, но и потому что в Главном Дворце женщинам плакать запрещалось.
Так в 1595-м году при восшествии на престол Мехмеда III умертвил 19 своих братьев. Рабби Саломоне (врач) описывает переезд гарема:
19-й век. Ворота Старого Дворца. Не сохранились
Гарем умершего султана отправлялся в Старый Дворец. Если у женщины не было сына, который мог бы взойти на престол, то Старый Дворец мог остаться её домом на всю оставшуюся жизнь. В другом случае она могла вернуться в Топкапы в качестве Валиде-султан.
Очень редкие фотографии Старого Дворца во время его сноса
Старый дворец сохранял свое значение до 1826 года, когда после упразднения корпуса янычар его передали в распоряжение сераскера (военного министра). Женщины же переехали во дворец Топкапы и Эйюп.
Сераскер некоторое время занимал помещения Старого Дворца. В 1866 году французский архитектор Буржуа перестроил ворота, а всё, что осталось от дворца было снесено.
Сегодня на месте Старого Дворца находится Стамбульский Университет.
- https://islamansiklopedisi.org.tr/saray-i-atik-i-amire
- Leslie P. Peirce Empress of the East: How a European Slave Girl Became Queen of the Ottoman Empire. 2017.
- Gülru Necipoğlu. Architecture, ceremonial, and power : the Topkapi Palace in the fifteenth and sixteenth centuries
Интерьеры и оформление: почему дом оценили в 100 тыс. рублей
Площадь дома – 391 кв.м. По задумке Кекушева комнаты располагались рядом с большой лестницей. На цокольном этаже была котельная, погреб, кухня и комнаты для прислуги. На первом этаже – кабинет, буфетная, гостиная и столовая. На втором – жилые комнаты для обитателей дома и прислуги, лоджия. Кекушев спроектировал и еще одну лестницу, в задней части дома, которая вела на чердак и на две террасы.
Внутри особняк был отделан дорогими материалами. Цена увеличилась и за счет того, что архитектор спроектировал специальные ниши под мебель, которую делали на заказ. К сожалению, они не сохранились.
Фото Елены Крижевской
Шедевр Л. Кекушева быстро оброс славой: на архитектора тут же посыпались соблазнительные предложения о продаже. Самым щедрым оказался Отто Лист. Один только участок дома оценивался в 20 тыс.р., а сам дом – в 100 тыс.р. Интересная вещь: здание построил один человек, оно носит имя покупателя, а сам расцвет связан с другими людьми. Примерно в 1908 году особняк купила Наталья Кусевицкая – жена контрабасиста и дирижера Сергея Кусевицкого.
Эпоха Кусевицких
Благодаря Кусевицким дом стал центром творческой жизни столицы − музыкальной и художественной . Среди гостей особняка были Александр Скрябин, Сергей Дягилев, Клод Дебюсси, Сергей Прокофьев, Борис Пастернак, Федор Шаляпин, Александр Глазунов и не только. Здесь же проходили собрания совета «Российского музыкального издательства».
Из воспоминаний музыкального критика Леонида Сабанеева: «В доме Кусевицких Скрябины были окружены огромным почётом, но в этом пышном и мрачном доме всё было смертельно натянуто, от хозяина и его миллионной супруги и до лакеев и… бульдогов, которые составляли тоже органическую часть обстановки. В огромном кабинете, где с потолка свешивались какие-то лиловые огурцы-лампы, похожие на баклажаны, и стиль напоминал отдельный кабинет ресторана, было неуютно и чопорно, но мне показалось, что Татьяна Фёдоровна до некоторой степени наслаждалась этой буржуазной пышностью».
